Край

«Край» Алексея Учителя – пожалуй, самая удачная в истории новейшего российского кино попытка русифицировать шаблон голливудского блокбастера. Картину «Край» Алексея Учителя можно советовать безо всяких пояснений и абсолютно всем: и любителям арт-хауса, и КВН, и блокбастеров. По духу «Край» находится где-то посередке между «Особенностями национальной охоты» и «Утомленными солнцем-2». Кардинальное отличие от Михалкова, во-первых, в том, что у Учителя есть чувство меры. Пусть фильм оперирует дремучими анекдотическими стереотипами, включая мутные бутылки с самогоном и — куда же без них! – медведей, но ведь «Край» – перво-наперво блокбастер, а блокбастеры товар достаточно типизированный. И если типичным героем голливудского боевика является Рэмбо, то почему героем русского боевика не быть заросшему щетиной русскому мужику.

Очевидно, что «Край» является одним из интереснейших российских проектов, и по праву претендует на звание лучшей отечественной картины этого года. Но он никак не может быть назван событием мирового масштаба и уж тем более считаться лучшим неамериканским фильмом 2010-ого. В нем нет ни абсолютной сюжетной логики, ни глубины, а только блеск нашего самосознания, наш местечковый задор, самодовольство от того, что мы, несмотря на контузию в пол головы, продолжаем считать себя лучшими. Картина получилась любопытная, достойная внимания и обсуждения; при всех недостатках и несвязности повествования, в ней много энергии, задора, а также неоднозначных мыслей о нашей русской ментальности.

Учитель с задачей полностью справился - кино получилось качественное, крепкое, интересное и визуально очень красивое. Тем не менее, при всех своих очевидных плюсах, фильм имеет также несколько очевидных недостатков. Прежде всего, кино явно провисает во второй половине фильма - повествование становится неровным, причиной чего вероятнее всего является не совсем умелый монтаж при достаточно большом количестве отснятого материала. Развязка также немного разочаровывает - особенно, судьба персонажа Фишмана-Гармаша. Данная часть сюжета, вероятно, была смягчена, чтобы угодить и циникам и романтикам и, как следствие, утратила определенную меру достоверности. Таким образом, Учителю удалось снять качественный фильм с характерным авторским почерком и отличными актерскими работами. Российское кино в хорошем смысле этого слова.

Алексей Учитель этим фильмом демонстрирует не только талант и творческую зрелость, но и способность реализовать сложнопостановочный проект, освоив крупный бюджет, который, кстати, на экране виден. Тщательно работая над сценарием вместе с Александром Гоноровским (как мы знаем было сделано более ста вариантов сценария), и актерами (группа до съемок много репетировала), режиссер стремился к созданию картины, которая вызовет эмоциональный отклик у зрителей. Понравится ли фильм нашему зрителю, мы скоро узнаем. При медийной поддержке Первого канала, скорее всего, понравится, и, во всяком случае, у него есть все составляющие успеха «на Оскаре»: «сибирская» натура, Владимир Машков, медведь и паровоз.

Загадочное кино сделал Алексей Учитель. Вроде бы его просто рассказать, но стоит попробовать разобраться с подробностями, как логика начинает отваливаться кусками, словно ржавые листы с нечиненой крыши. Во время просмотра вопросы множатся до критической точки, за которой вполне может и, наверное, должна наступить нирвана. Все объясняет слово — "Край". А раз так, то и все здесь крайнее. Железная дорога, самогон, тайга, медведь, бабы в бане, энкавэдешник с пистолетом — Учитель пишет картину русской жизни на краю, словно в угаре, грубыми, избыточно мясистыми мазками. И, кажется, не пытается эту жизнь как-то особо комментировать. Она сама себя объяснит.

Фильмы режиссера Алексея Учителя — от «Дневника его жены» до «Пленного» — воображения не потрясали, но производили редкое для отечественной кинематографии впечатление исключительной добротности продукта, в том числе и, извините, интеллектуального. Попав в руки продюсера Константина Эрнста, Учитель неожиданно выдал нечто совершенно иное, по степени угара больше похожее на «Утомленных солнцем-2», чем на «Прогулку». Судя по всему, он так влюблен в паровозы и пар, что ему совершенно все равно, что снимать, лишь бы на экране вовсю клубилось, шипело и посвистывало.

Просто очередная сибирская сказочка про «дальше некуда». Собственно, уже начиная с «распятого и съеденного медведя» (жалко, не в ushanka и без balalayka) фильм можно и не досматривать, ибо приехали. Куда? Большой вопрос. Особенно к тому самому продюсеру Эрнсту. Он полгода назад очень много давал интервью про «нового героя», мол, нужен. Покуда получается забавно — бандитская шмара, которую даже реальные пацаны почитали за беспредельщицу, и контуженный машинист, катящий на импортном паровозе по глухой заснеженной Сибири с немой немкой и странным белобрысым мальчиком невысокого роста, любителем Ницше и Гёте, не знающим, кто такой Юра-музыкант. Такие у нас «новые герои».

Пиарщики «Края» бегут впереди паровоза: фильм еще никуда не выдвинут! Его просто послали в Штаты — мол, вот вам от России, не выдвинете? Дивись, киноакадемия, единственный компьютерный кадр — а все остальное «по правде»: и гонки на поездах, и падения в бурную реку, и проезд локомотива по самопальному мосту... Что ж, паровозы и впрямь впечатляют. А вот логика в фильме дребезжит, как дрезина! Что могли строить немецкие инженеры в сибирской тайге? Как умудрилась девушка прожить в лесу 4 года — да еще и ружейные заряды сберечь? Как смог Игнат загнать ее на дерево, если кадром раньше она его прикладом в лоб звезданула? Герои ныряют осенью в воду — и не простужаются, падают на всем ходу с паровоза — и не ушибаются. .. А уж флэшбэк с медведем ну просто уморил: сначала старый машинист поперся «по делам» в тайгу, где мороз и снега по пояс, а потом ножками от медведя-шатуна убежал! А наш мишка, он ведь только на вид увалень — а попробуй-ка, убеги от него!.. Кстати, тут компьютерный кадр и вылезает — да так топорно, что надо ли было его делать? Да и фильм в целом — неровный, невнятный и неясно о чем. Все-таки документалист Учитель так и не научился снимать художественное кино.

Вывести универсальную формулу национального кинохита режиссер Алексей Учитель пытается еще с начала нулевых, и ему это уже удавалось в «Прогулке» («Я шагаю по Москве» плюс новая искренность) и в «Космосе как предчувствии» (Юрий Гагарин плюс триллер) и совсем не удалось в «Пленном» (болезненная чеченская тема, извлеченная из двусмысленного гомоэротического рассказа Маканина). «Край», созданный в творческом союзе с генеральным директором Первого канала, наиболее близок к желанному жанровому идеалу, но и выглядит наиболее нелепо.

Кино про суровые сибирские края, суровые сибирские нравы и большие могучие паровозы. Кино, которому больше бы подошло название «Через край» — потому что практически всё в нём сделано именно так, через край. Все два часа «Края» мы наблюдаем затяжное «порвали два баяна» практически по любому поводу. Его герои не просто любят и живут наотмашь, навзрыд — они навзрыд едят, пьют, работают, моются в бане и гоняются на паровозах. Причем сценарист Александр Гоноровский, кажется, заразился от собственных героев этой не очень объяснимой запальчивой лихостью и сгоряча отхватил себе в «Край» сюжетных линий фильмов примерно на пять. Живописные подробности и повороты тут налезают одна на другую, пинаясь и толкаясь. В общем, ошпаренная мелодрама про послевоенную Россию, невнятная, скомканная и истерическая.

Созданная при поддержке «Первого канала», отчасти спродюсированная ОАО РЖД, вдобавок ко всему прочему отправленная на престижные забугорные смотрины картина Алексея Учителя вызывает примерно такие же эмоции, что и размашистые к ней постеры: местами красиво, но в целом смотреть на все это довольно стыдно. Несмотря на безусловные ремесленнические таланты режиссера, «Край» если что-то и напоминает, так это ужатый до необходимого хронометража отечественный телесериал.