Год рождения

Кино жизнелюбивое, насыщенное поэзией, юмором, драйвом и разнообразными мыслями. Прерванный — будущим отцовством — полет эскапизма в нем далеко не единственная тема. Во взаимоотношениях Филиппа с отцом (Олег Васильков) раскрываются и вопросы родства с необходимостью родительской поддержки.

Несмотря на визуальное пиршество и обилие развесёлых трэш-эпизодов, «Год рождения» всё же придерживается вполне печальной интонации. В конце концов, это история ментального расстройства человека, который в погоне за мечтой перестал замечать землю под ногами.

Важный посыл режиссера и одного из авторов сценария фильма Местецкого заключается в том, что в определенных обстоятельствах голову можно поставить на место.

Залихватский трэш, который обрушивается на зрителя в финале, — это тоже своего рода компромисс, ведь, чтобы выжить сегодня в Металлогорске и не потерять себя, нужно настоящее чудо.

Филипп глубоко инфантилен — но в мире Михаила Местецкого это не минус, а скорее большой плюс. Да, это чревато глубоким раздраем с миром взрослых, но дураками оказываются взрослые, которые забыли собственную молодость и заплыли жиром (во всех возможных смыслах). Будущий тесть настаивает на том, что фестиваль мечты Филиппа обязательно надо провести, вот только посвятить его русскому студню (тесть — владелец мясокомбината), а не какой-то там дурацкой группе.

Режиссер (он же автор сценария) смешивает в невообразимом кинематографическом коктейле приметы музыкального фильма, психологической драмы, трагифарса, социального манифеста, наконец, романтической комедии, которая норовит соскользнуть в комедию черную, абсурдистскую.

Местецкий в «Годе рождения» словно подхватывает заданную рифму, завершая ее словом «голоса». Голоса, срывающиеся в крик, помогают очнуться тем, кто давно уже глух к внешним раздражителям. Например, таким как Филипп. Рядом с ним неуютно и странно, но как им не очароваться и не заорать в унисон панк-гимн всех мечтателей?

«Год рождения» тоже обращается к девяностым, ведь именно там, по версии Местецкого, где-то в сибирской провинции за картонным очагом традиционных ценностей скрывалась тайная дверь в мир художественной свободы, безграничного поиска и настоящих чудес.

У Местецкого получилась отличная демонстрация жизни в глубинке и ее последствий: люди с большими амбициями упираются в еще большие чиновничьи животы. Фестиваль «Месиво» превращается в «Русский Студень», где смерть происходит в буквальном смысле на танцполе. Но, как завещает Филипп, «надо мечтать, а то вообще труба».

Мелодрама, и довольно удачная. Комедийный налет (местами довольно черный) идет на пользу общей интонации, увлечение главного героя контркультурой добавляет колорита, но все это — отвлекающие маневры: главное тут — влюбленные молодые люди, через противоречия продирающиеся к пониманию друг друга. Важно отметить, что и Марина, и Филипп получились узнаваемыми, живыми и довольно симпатичными, пускай и немного карикатурными.

Извечная политическая ярость, без которой панк — не панк, здесь развоплотилась в детсадовское хулиганство, замешанное на густом нарциссизме.

«Год рождения» выглядит как решительный разрыв с прошлым, но таковым не является. Шутки закончились, наступило время передач для детей младшего возраста. Явно идентифицирующий себя с главным героем, Местецкий хочет в этой сказке о главном завести разговор о важном, убедить аудиторию, что даже в пространстве депрессии, коим является Россия, если очень захотеть, можно «улететь» — в космос или хотя бы во внутреннюю эмиграцию.