Империя

Самое удивительное, как без всякой натуги и неловкости соединяются в фильме бредовый фантастический сюжет и аутентичная атмосфера рыбацкой деревни, с бытовой, семейной и сексуальной жизнью ее обитателей.

Дюмон пришел, очевидно, к самому значительному со времен обезьян Кубрика открытию. Оно антинаучное и карнавальное: добро и зло в человеке — не послевкусие съеденного яблока. Они не присущи аборигенам и вообще не отсюда. Их занесло на земную орбиту не иначе как солнечным ураганом и ветром несчастья. С тех пор склочный двоичный код встраивается в людские тела и порабощает невинный белок, борясь за окончательную колонизацию человека.

Гомерическая глупость зрелища и большинства диалогов, а также жестов, выходит за рамки пародии на «Звездные войны», «Омена» или «Игру престолов», приближаясь к экстремальному юмору «Монти Пайтон» в их «Святом Граале» или «Житии Брайана».

Дюмон даже свои серьезные фильмы умудряется обыграть, тут всё и усложняется: он не занимается самопародией, он в самом деле проверяет своих прежних героев этим новопридуманным миром. Наблюдает, как они себя поведут в ситуации, когда человеческое только-только начинает замутнять их первичную или, правильнее сказать, двоичную суть. Пародия в конечном итоге для Дюмона не цель, а только средство.

Стоит закрыть глаза на вселенский размах иронии — и фильм оказывается банальной историей бинарной борьбы. Таковы же, по сути, и «Звездные войны», просто сюжетные надстройки у них поизощреннее. У Дюмона безусловное Добро противостоит великому Злу, божественное в средневековом антураже сталкивается со столь же внеземным, но уже инопланетным, женское начало выступает противовесом мужскому — и так далее. Постановщик эту простоту только подчеркивает, наделив антиподов именами-цифрами. Человечество же остается где-то на обочине — и пусть: всевышние разберутся.

В первые минуты фильма означенное столкновение методов «европейского натуралистического» и «голливудского жанрового» производят впечатление. Но смотреть этот капустник с его примитивными спецэффектами два часа довольно утомительно.

К сожалению, выглядит сельский ампир так себе — ни смешно, ни возвышенно, ни поучительно. Но не спешите ретироваться из зала! Величественный одноканальный симфосаундтрек, словно пробивающийся из толщи десятилетий, настойчиво намекает на элемент эпического, спрятанный где-то в лакунах этого киноанекдота. И действительно: финальный апокалипсис, происходящий в небесах, развернувшийся над тихой деревушкой,— одна из самых величественных сцен в истории кинофантастики, способная поспорить с тоталитарной визуальностью «Дюны» Вильнёва.

«Империя» позволяет пофантазировать: что если абстрактные понятия обретут антропоморфную форму, спустятся из космоса и начнут непрекращающуюся борьбу за то, чтобы править людьми? Сегодня победу одерживают Нули, завтра — Единицы. Каждый наш поступок, по сути, проявление светлой или темной стороны. Но без одного не может быть другого — истина стара как мир. Простая мысль упакована в совершенно безумный сюжет, который не справляется с развлекательной функцией и уж тем более не трогает до глубины души.