История одного вампира

"История одного вампира" — это именно что подростковое фэнтези про парня, узнающего, что наш мир совсем не так прост, как кажется, что вдали от наивных глаз простых обывателей скрываются чудеса, которые им и не снились, и что сам он — избранный. Так что на достойного продолжателя дела "Гарри Поттера" этот фильм похож даже больше, чем внезапно обернувшаяся романтической комедией шестая часть приключений уже не столь юного волшебника. И не просто достойного; как минимум в одном The Vampire's Assistant превосходит любой из фильмов поттериады — в сценарии. А если точнее — в том, насколько удачно был адаптирован под этот самый сценарий текст оригинальных книг.

Вообще, никакой это не триллер. Это сказка. Вполне себе детская, потому что довольно тонко отражает внутренний мир подростков, и вполне себе взрослая, потому, что делает это крайне цинично. А цинизм — это, как вы понимаете, не совсем то, что ожидают любители жанрового кино, тем более в области романтичного мистического триллера. В общем, приверженцев чистого жанра просят не беспокоиться. Их ждёт сплошное надувательство и совершенно несерьёзный подход к делу. «История одного вампира» — зрелище скорее для любителей Тима Бёртона — яркий, эксцентричный, но всё же цирк уродов.

«История одного вампира» – это следующий этап завоевания мультиплексов кровопийцами: здесь они предстают не только сложившейся частью реальности, но и существами совершенно безопасными и оттого еще более несчастными. А раз уж на то пошло, и клыкастые герои стали частью обихода, то остроумная и веселая «История одного вампира» лишь любезно приоткрывает занавес в их мир – картина, в случае успеха, может обернуться долгоиграющей сагой, что твои «Сумерки». Но если приключения Беллы Свон все же навевают на вышедшего из пубертата киномана тоску, то после просмотра «Истории одного вампира» по лицам вполне взрослых людей гуляют мечтательные улыбки.

Мы получили фильм, балансирующий на грани шедевра в визуальном плане и типичного B-movie по части сценария и постановки. Смотреть его стоит, если учитывать, что в нем собран такой мощный актерский состав, а из спецэффектов преобладает больше всего старая добрая аниматроника.

Бытовой повествовательный стиль попсового молодежного фильма заставляет с волнением ожидать необычного, революционного происшествия. И оно постепенно надвигается: в город приезжает цирк уродов, герои приходят на представление, попадают в неприятную историю, в попытке выкрутится – увязают в ней по уши, и дальше – больше. Ритм фильма закручивается и мир с банального и скучного стремительно меняется на яркий, пугающий, необычный и увлекательный. Ужастик про вампира, притворившись вначале подростковой драмой, оборачивается приключенческим боевиком с элементами фэнтези и романтической комедии. Впрочем, определять жанр в данном случае – дело неблагодарное. Тут уж лучше один раз вкусить, чем долго и педантично копаться в теории.

Кто бы мог подумать, что Пол Вайтц, со-режиссер тошнотворного «Американского пирога», превратится в мастера гиньоля! Некоторая неуверенность бывшего спеца по изнасилованиям мучных изделий на поприще Стивена Соммерса и Тима Бертона, правда, ощущается, но в целом очень достойная заявка. Единственный серьезный недостаток фильма — застывшее на смазливом лице главного героя выражение, которое могло бы быть у того самого пирога, обладай он физиономией... Вот ведь она, разница в актерском опыте: Джон Си Райлли тоже не «хлопочет лицом» — а у него получился яркий и необычный образ доброго вампира, который при всей своей готичности не несет ни грамма зла.

В «Истории вампира» дико колоритный фон — весь этот странствующий цирк уродов, в котором в какой-то момент оказывается главный герой, обычный правильный подросток Даррен (Массоглия), выписан с какой-то поразительной нежностью. Увы, центральную часть «Истории одного вампира» занимает вовсе не этот любовно вырисованный гротеск — а история взросления мальчика Даррена под руководством вампира Крепсли (Рейли). Вот честно — на фильме всё время хочется, чтобы они плюнули, наконец, на этого довольно скучного мальчишку, который по какому-то недоразумению оказался тут главным героем, и дали уже, наконец, сполна насладиться особенностями волшебного мира, в который мы вместе с ним попали. Увы — если такое случится, то только в продолжении; а что-то, подозрительно похожее на здравый смысл, подсказывает, что с таким подходом к созданию первой части никакого продолжения может и не последовать.

К сожалению, длинная черная борода Сальмы так и осталась главным аргументом. Лучшая и самая достоверная сцена — подросток-вампир, играющий в гробу в какую-то тупую гаджет-игрушку, пока его родные рыдают на похоронах шестью футами выше — случится в самом начале. Все, что будет происходить дальше, напоминает симпатичный, но нескончаемый трейлер к следующей, еще не снятой части. Обещания, обещания... Очевидно, в новой части мы узнаем, почему вампир Уиллем Дефо так глупо выглядит, кто такой мистер Тайни, откуда у девочки из цирка, в которую влюбился Даррен, такой славный хвост и кто придумал странное слово "вампанцы" для обозначения непримиримых вампиров. До тех пор этот толково снятый фильм, да еще и с замечательным Джоном С. Рейли, остается колонией загадок, кишащих скучноватым муравейником.

Адаптируя известную сагу Даррена Шена «Цирк уродов», Вайц преследовал две цели. С одной стороны, он – в более или менее явной форме – спародировал множество кинохитов: от «Интервью с вампиром» и «Человека-паука» до «Росомахи» и «Другого мира». С другой стороны, Вайц решил сотворить лихое и смешное цирковое инферно – своего рода веселые поминки по англосаксонскому романтизму, с давно высохшего древа которого продолжают время от времени помпезно падать перезрелые плоды вроде «Сумерек». И вот тут-то вышла некоторая загвоздка. Цирк – благодатнейшая почва для любого барочного или романтического хоррора – оказался бледным и невзрачным, как вампир, постящийся три недели кряду.

«История одного вампира» строго делится сюжетным пунктиром на специфичное «про уродов» и невыносимо-скучное «про людей». Последнему отведена большая часть хронометража, где создатели занимаются уже привычным для себя препарированием подростковой психологии, посредством волнующих целевую аудиторию вопросов (см. «Американский пирог»). Что делать, если жизнь — это ненавистная школа, непонимающие тебя родители, «лучшие друзья» и злосчастный период, когда мальчикам приходится доказывать, что они мужчины? Правильно — ложиться в гроб. Было бы неплохо куда-нибудь уложить и режиссера Пола Вайса, снимающего детское фэнтези так, будто он работает не в кино, а на телевидении. Собственно, ответ по поводу вышесказанной «экономии на сырье» укладывается у него в популярное словосочетание «финансовый кризис». Усиливается же фактура происходящего за счет кризиса творческого.