Мамонт

По сравнению с "Дырой в моем сердце" "Мамонт" действительно похож на возвращение блудного художника из творческого загула в мэйнстрим. Тут и дружественная зрителю интрига из модных соблазнов глобализма, входящих в ужасное противоречие с совестью: секс-туристический романчик с тайкой, до которого почти созрел молодой миллионер, недвусмысленно рифмуется с почасовой работой няни-гастарбайтерши, зарабатывающей денег на крышу для собственной семьи, пока ее сына насилуют белые мерзавцы. И дружественный актерский интерфейс Берналя с Уильямс — людей, которых любят режиссеры-авторы с более-менее приличными бюджетами. И мозаичный ребус, собранный по инструкции от Гилльермо Арриаги, когда несколько сюжетных линий, сильно разнесенных в пространстве, увенчиваются одним моментом истины.

Режиссер ведет себя так, как будто он точно знает, в чем проблема, а если подумать, то найдет и решение. Он знает, кто виноват и чего нельзя делать, он спокоен, как тот замороженный мамонт, и от этого его персонажи кажутся заторможенными и глупыми, они - всего лишь мелкие примеры во вселенском уравнении, где икс все равно равен нулю, а ответ в любом случае можно найти в конце учебника. Смешно, но именно от такого взрослого, зашоренного, морализаторского взгляда и пытались когда-то сбежать героини давнего мудиссоновского фильма «Покажи мне любовь».

Швед Мудиссон всегда довольно ловко сочинял провокационные сюжеты про заурядных людей, которых «бездуховность» и нужда доводят до ручки. И «Мамонт», в котором вместо обычных мудиссоновских пролетариев и люмпенов появляется обеспеченный средний класс, в котором практически нет его любимого «театра жестокости» и сексуальных перверсий, — в этом смысле вершина творчества режиссера. С чем у Мудиссона всегда были проблемы, так это с основами: написанием диалогов и актерской игрой.