Офицер и шпион

Обвиняя, Полански предъявляет претензии не обществу, не вечно давящим на него властным структурам, а жизни как таковой, ее основополагающему принципу, который есть насилие над собой и другими, над мечтами и реальностью.

«Офицер и шпион» совмещает в себе все достоинства, которыми Полански отличался с самого начала своей карьеры. Он невероятно многогранно развивает основную идею картины, причем делает это немногословно, хлестко и хладнокровно, имитируя реальное судебное слушание.

Роман Поланский снял безукоризненный фильм о том, сколько времени и каких человеческих жертв требует даже минимальное смягчение нравов, хоть какое-то приближение к истине и «прогрессу».

История о выборе, который делает человек, и права на который его никто не может лишить. Роман Полански вынес более чем справедливый вердикт по делу Дрейфуса, не говоря уже о том, что у него получилось сделать захватывающее зрелище из, казалось бы, исторического документа.

Полански лишил дело Дрейфуса реального масштаба. В то же время он сумел не размыть историю, не превратил ее в унылый сериал.

Отлично сделанный фильм, мне очень понравился. И лишний повод вспомнить эту историю, вызвавшую нешуточные потрясения не только во Франции, но и во всей Европе, и великолепно воссозданная эпоха, и отличная игра актеров.

Для Полански вся его жизнь — суд, ему не привыкать. «А как же свобода, равенство, братство», — спросите вы. «Не смешите меня», — отвечает режиссер одним из лучших своих фильмов. Очень многослойным, объемным (не по хронометражу, но по мыслям). Когда простой прямолинейный и очень строгий сюжет превращается в глубокое и масштабное осмысление. Работа классика.

Кино не столько историческое, сколько современное. История о ложном обвинении, упрямом вранье и разжигании общественной ненависти сегодня смотрится до боли знакомой, а «дело Дрейфуса» и по сей день остается открытым.

Основной объект обвинения Полански – развитое, думающее и цивилизованное общество, которое часто руководствуется стадным чувством и первобытными инстинктами, натренированное личной неприязнью и с удовольствием готовое пустить её в дело, забыв про здравый смысл, христианское всепрощение и любовь к ближнему.

Важно то, что режиссер вглядывается не в самого обвиняемого (тем более что уж кому-кому, но не ему живописать страдания невинного), а в людей вокруг, предлагает посмотреть повнимательнее не на осужденного, а на осуждающих, не на них, а на нас.

Как бы горячи не были речи Эмиля Золя, как бы не были неопровержимы факты невиновности Дрейфуса, он по-прежнему будет вызывать неприязнь и недоверие. В этот момент трудно не почувствовать актуальность этой истории, что «дело» и сегодня еще не окончено, и «Офицер и шпион», конечно, не иллюстрация учебника по истории, а крепкое «я осуждаю...» самого Полански.

Полански не стремится упростить и разжевать историю для масс, как это любят делать популярные голливудские мастера мейнстрима, подменяющие психологическую глубину попсовым пафосом.

Показанный Полански мир не верит в справедливость. Он дик и страшен, и тщательная иллюзия цивилизованности лишь подчеркивает близость хаоса: в одну секунду что-то щелкнет, и на улицах будут полыхать костры из книг, а обыватели превратятся в линчевателей.

«Офицер и шпион» (название книги, которое Полански изменил на «Я обвиняю», но в английской и, как мы видим, русской версиях фильма оно вернулось) из нравоучительной исторической хроники превратился в захватывающую жанровую смесь: также это политический триллер, судебная драма и даже любовная история.

«Офицер и шпион» может некоторым показаться довольно стерильной картиной. Однако она одновременно является вполне стоящей иллюстрацией к событиям давно минувших дней и при этом остроактуальной лентой, вновь напоминающей, что незаконные обвинения – тенденция далеко не новая, так же, как и ущемление гражданских прав.

«Я обвиняю» — газетная статья Эмиля Золя, где французский автор резко высказывался о судебных решениях по отношению к Дрейфусу. Это объясняет, почему, например, новая лента постановщика не получает такого зрительского спроса, нежели его предыдущие фильмы, — шпионская история о Дрейфусе более ценна для самого Полански, чем для всех нас.

Трудно Романа Полански упрекнуть в том, что он предпочел максимально сдержанный подход, оставив множественные недосказанности и сгладив почти все углы. Пожалуй, так оно и к лучшему.

Полански, который более 50 лет скрывается от американского правосудия, в деле 125-летней давности интересует не столько даже образ жертвы, а то, с какой легкостью герои и злодеи меняются местами, никак не меняя общество.

Актуальнейшая тема, как в России, так и в других странах — что важнее, человеческая жизнь, правда, честь и достоинство или интересы государства, представленные кучкой элиты, — рассказана режиссером размеренным, классическим языком.

Реконструированные режиссером процессы Дрейфуса, Пикара, Золя демонстрируют ту же власть Полански над изображением, что и власть Золя над словом, и это власть стоика, не эпикурейца.

Несмотря на то, что в деле Дрейфуса победила справедливость, фильм завершается на пессимистичной ноте. Выдающийся режиссер не испытывает радужных иллюзий и в финальной сцене показывает, что даже пострадавший от рук защитников «чести мундира» не испытывает благодарности к тому, кто ради его спасения не испугался позора и тюрьмы.

Кино раз за разом уходит от разговора об одиноком голосе человека. Проще говоря – предпочитает озвучивать не острое переживание, не изучать рану, не учиться жить с ней и сопутствующим тремором, который порождает калейдоскоп сложных эмоций.

Любой зритель, для которого имя Романа Полански не пустой звук, знает, что, в отличие от несчастного, потерпевшего из-за антисемитских настроений Альфреда Дрейфуса, он виновен. Как человек, разумеется, не как режиссер. Виновный, который заявляет: «Я обвиняю» — присваивая легендарную формулировку Золя, ставшую слоганом правозащитной борьбы, видимо, намекает нам: к 86 годам он так и не смирился со своей судьбой-клеткой.

«Офицер и шпион» получился традиционным и напыщенным образовательным фильмом по учебнику; все подробно, но без огонька.