В фильме Охотник главный герой отправляется в Тасманию, чтобы отыскать и убить последнего австралийского тигра - зверя, считавшегося вымершим и истреблённым.
Сказать, что экранизация одноименного романа Джулии Ли удалась – это не сказать ничего. Мощное сочетание сильнейшей драматургии со столь же шикарной окружающей ее средой подарило нам эмоционально-взрывной фильм не о защите окружающей среды, но о такой прекрасной, и, вместе с тем, ужасной вещи, как одиночество. И проницательные глаза Дефо, тронутые слезой, не лишний раз напоминают нам о том, как же все-таки хорошо, что из столь тяжелого состояния всегда есть выход – хоть и находится, порою, столь дорогой ценой.
Разумеется, в гринписовский морализм Ли в своей книге ни разу не скатывается, тем не менее ее история — это прежде всего рассказ об охоте, которая размывает границы между зверем и человеком, практически сливает их в единое целое. Здесь вместе с опьяненной барбитуратами спящей красавицей Люси, что эффектно пробудится, словно в сказке, услышав пластинку Брюса Спрингстина, будет пытаться проснуться и главный герой, квалифицированный браконьер Мартин.
И несмотря на то что концовка фильма может показаться слишком сентиментальной, она не портит ощущения от ленты, почему-то долго еще не отпускающей зрителя. Возможно, мы невольно чувствуем безысходность существования и одинокого охотника, и его жертвы, которым лучше всего затеряться без следа в мире корпораций, экологов и лесорубов.
Но ожидаемой мелодрамы не случается, вместо нее начинается триллер. Охотник узнает, что пропавший эколог Армстронг ненавидел корпорацию "Красный лист", которая сеет зло в этом прекрасном месте посреди волшебной природы, и понимает, что сам он состоит на службе у этого зла. И, хотя он совсем не супергерой и явился сюда просто сделать работу за деньги, теперь ему придется защищать чужую семью, к которой он привязался, и сделать то, что не удалось его пропавшему предшественнику.
Драма «Охотник» затрагивает острые вопросы жестокого обращения людей с природой, но в центре нее находится даже не история о трагичной судьбе пропавшей из вида особи Тасманских тигров. В образе Уиллема Дефо раскрывается жизнь одинокого охотника, который не умеет останавливаться, ценить радости каждого дня, ощущая себя неотъемлемой частью беззащитной окружающей среды, тогда как персонаж Сэма Нила сразу же выражает полную этому противоположность, помогая сделать удачнее данную экранизацию старого романа Джулии Ли.
Уиллем Дефо — из тех актеров, на которых смотреть тем интереснее, чем меньше вокруг них суеты. Дефо создан для пустых комнат, безлюдных улиц или, как тут, нетронутых цивилизацией пейзажей — главный пейзаж все равно у него на лице. И больно наблюдать за тем, как режиссер то и дело выдергивает его из величественного лесного безмолвия, из этих идеальных декораций, обратно к прыгающим детям, тоскующим женщинам, экологам, антиэкологам, корпоративным злодеям и аккуратным сюжетным банальностям.
Ну и что с того, что сюжет не слишком оригинален и не изобилует изящными ходами – у нас здесь вечный конфликт человека и природы, поиски истины и самопознание на фоне джунглей. Режиссер бы поменьше приставал к актеру, давал бы ему побольше нагуляться и надышаться чистым тасманским воздухом, избавил бы от не очень продуманной, для отмазки созданной линии вдовы с детьми...
"Охотник" идёт чуть больше полутора часов, но даже за такой короткий хронометраж фильм изрядно утомляет. Повествование идет крайне неспешно, а чтобы заинтересовать зрителя картине нужна какая-то трагедия или цель. Задача найти тасманского тигра на такую совсем не тянет. Практически весь фильм герой Дефо либо странствует по лесам, либо помогает семье, у которой он остановился на время пребывания в Австралии.
У, казалось бы, остросюжетного «Охотника» есть лишь одна проблема, которой, впрочем, достаточно, чтобы похоронить весь фильм. Картина Дэниэла Неттхейма стремится быть всем сразу — и триллером о борьбе человека с вечными силами природы, вроде недавней «Схватки» с Лиамом Нисоном, и семейной драмой, и детективом — но в результате так и не останавливается на чем-то одном, превращаясь в красивую, но бессмысленную видовую картину доселе неведомого жанра.