Падение империи

Это реакция художника (а Гарланд, конечно, художник) на то, как стремительно сходит с ума мир. Сценарий «Падения империи» был написан четыре года назад, летом 2020 года, когда все стояли на ушах от пандемии коронавируса, а в США, несмотря на это, шла активная подготовка к выборам, и уже можно было предсказать, в какие безобразные скандалы выльется соперничество Байдена и Трампа. Еще до этого годами все горело в Ливии и Сирии, да и где только не. Гарланд просто перенес это в Америку. И зафиксировал, чтобы вопросы потом возникали у других.

Эмоционально тяжелое, но важнейшее для непростых времен кино. Страшная картина о расчеловечивании в условиях вооруженного конфликта — слепок реальности и мощный социальный комментарий. Алекс Гарленд снял фильм-предупреждение о том, как установка «человек человеку волк» приводит к апокалипсису сегодня. Безупречный баланс жесткого боевика, роуд-муви, survival-триллера и психологической драмы делает «Падение империи» лентой оскаровского разряда. Завершить таким монументальным фильмом карьеру (как, видимо, собирается Гарленд) — мечта любого режиссера.

Самым ценным достижением Гарленда становится сгущение на экране самого воздуха войны — всепроникающего чувства сбитых ориентиров, внезапно исчезнувших критериев, отмененной законами военного времени этики.

«Падение империи», хотя формально и принадлежит к фантастическому жанру антиутопии, самая реалистичная из картин Гарленда. Представить гражданскую войну в раздираемом противоречиями обществе просто. Правда, гражданская война в фильме не вполне характерная: хотя Гарленд и не вдается в детали политического конфликта, понятно, что представители разных взглядов (Техас – «правых», Калифорния – «левых») объединяются против потерявшего всякий стыд президента. Это удивительное допущение, а также оригинальное название фильма, лишенное какой-либо конкретики, позволяют сделать вывод о том, что Гарленд снял картину универсальную, не посвященную исключительно положению дел в современном США.

«Падение империи» — невероятно страшное и жестокое кино, после просмотра которого, вполне вероятно, будет какое-то время еще мутить. Тем не менее местами не получается отделаться от гнусного ощущения, что причастные люди пока досматривают предыдущий сезон: съемки завершились в первой половине 2022 года, и фильм, откровенно говоря, отстает от нынешнего уровня ультранасилия, выдающегося в отдельных случаях за норму. В итоге «Падение империи» производит не такой шокирующий эффект, какой должно бы. Но это претензия не к фильму, конечно.

Перед нами один из лучших фильмов 2024 года на данный момент, конечно по вкусу он придется не всем, ведь это тяжелое кино, что свойственно для военных фильмов. Однако «Падение империи» сочетает в себе интересную историю, виртуозные операторские решения и актуальную тему, а совместить это кажется далеко не всем.

Не остается сомнений в том, что война, особенно гражданская, — это ужасно, даже если она выглядит столь красиво. Последние кадры картины однозначно говорят о том, что отказ от диалога и торжество мести влечет за собой полную гибель человеческой цивилизации. «Падение империи» становится началом важнейшего разговора о конце демократии, о человеческих инстинктах и о внутренних изменениях, продиктованных ситуациями, которые невозможно игнорировать.

«Падение империи» — кино не о спорных причинах, а о бесспорных последствиях. И Алекс Гарленд (автор романа в основе «Пляжа», сценарист «28 дней спустя» и «Пекла» и пишущий режиссер «Из машины» и «Аннигиляции»), всегда работавший на стыке хоррора и фантастики, выбирает два самых удобных инструмента для того, чтобы эти последствия показать. Эти инструменты — изнурительное роудмуви и безжалостный фоторепортаж, динамика и статика, паузы и щелчки.

Искусство способно не просто воздействовать на реальность, а считывать ее, разбираться в ней и обращать в наиболее конкретную форму даже наши самые сложные чувства и эмоции. «Падение империи» Гарленда не ставит себе за цель осмыслить весь масштаб и ужас гражданской войны, приведшей к расколу государства, утраты им легитимности, а населением — гуманности.

Гарленд разбавляет трагизм щепотками черного юмора, рассыпая их то тут, то там и пробивая на нервный смешок. Врасплох застают и контрапункт-оплеухи, когда, например, беспощадный расстрел сопровождается бодрой рэпчинкой за кадром. Не обязательно переть в лоб, чтобы добиться шок-эффекта. А режиссер его и впрямь добивается самыми разными способами, но без паразитирования на дешевых приемчиках.

Со времён «Меланхолии» Данст не выдавала более трагичной, восхитительной работы. Её героиню зовут Ли не случайно — прямое совпадение с Ли Миллер, первой из фотографов побывавшей в концлагере Дахау. Усталость героини, атрофированность её эмоций напоминают о себе ближе к финалу, на пороге Белого дома, с проявлением панических атак. Ли является для Джесси примером вдохновения — за трансформацией девушки мы тоже наблюдаем в режиме реального времени.

Социальный комментарий, впрочем, остается все тем же: свято место пусто не бывает. На место одних приходят другие. Что касается войны, то она, к сожалению, со временем из трагедии становится нормой. В фильме, например, есть гениальный эпизод, когда герои приезжают в нетронутый боевыми действиями городок, в котором люди продолжают жить как ни в чем не бывало и просто закрывают глаза на происходящее. Говорите Гарленд снимал про Америку? Ну-ну.

В наше время убогой компьютерной графики на такое приятно смотреть. Поэтому «Падение империи», может, и не станет культурным феноменом, но в борьбе за лучшую операторскую работу пятилетки точно потягается со многими конкурентами. Хотя бы ради этого его стоит посмотреть.

Гарленд обрисовывает уже давно назревший раскол в современном цивилизованном мире, просто выносит его из внутреннего пространства человеческого мозга во внешнее. Сегодня люди дистанцируются друг от друга всё дальше, забывают про компромиссы и разучиваются общаться с непохожими на себя. Это не кривое зеркало современной Америки, ну или, по крайней мере, не только её. Это отражение современного человека.

Жестокое, тяжелое, но красивое и затягивающее кино, превосходно сочетающее драму, экшен и социальный комментарий. Использовав США в качестве яркого примера, Гарленд не только показывает, как может выглядеть гражданская война в современной развитой стране, но и то, насколько быстро слетает с людей тонкий покров цивилизованности.

Разумеется, как и герои фильма, Алекс Гарленд не имел права вставать на чью-либо сторону в том непримиримом политическом конфликте, который послужил причиной для начала гражданской войны, но само допущение ужасных событий, которые происходят в фильме, завершившихся взятием Вашингтона и крушением Америки, – отважный поступок.

В российских кинотеатрах фильм Алекса Гарленда пойдет как эффектное «Падение
империи», хотя его оригинальное название «Гражданская война» объясняет смысл происходящего гораздо лучше. Гарленда не особенно интересуют причины того, как Америка погрузилась в апокалипсис. В целом не так уж важно, почему все это началось. «Падение империи» — история о том, как эта война идет, и чем заканчивается.

Отличает «Падение» от условного «Спасти рядового Райана», «Перл-Харбора» или любого другого именитого военного кино кристальная честность кадра. В первую очередь она отражается через взгляд главных героев фильма — журналистов «старой закалки», не ангажированных ни одной из сторон политического истеблишмента.

Ловко снятый представитель жанра роуд-муви, не оставляющий шанса заскучать фильм-путешествие. Сценарист и режиссер Алекс Гарленд, которого многие помнят как постановщика фантастических лент «Из машины» и «Аннигиляция», будоражит аудиторию, чередуя сцены зверской жестокости с видами природы и тихими американскими городками, где благодаря прячущимся на крышах снайперам течет привычная размеренная жизнь.

Совсем не случайно эта незамысловатая, но небезынтересная деконструкция образа якобы независимой западной журналистики помещена опытным провокатором Гарлендом именно в такие декорации. Бесчеловечные расправы над гражданскими в самом сердце страны, Белый дом в огне, тотальное обесценивание и деградация - такие ужасы многие поколения жителей западных стран всё ещё видели только по телевизору.

Неважно, какая сторона победит — Техас с Калифорнией под новым двухзвёздным флагом или остатки правительственных войск. Нация уже раскололась, она больна, и вылечить её сменой президента или красивыми документальными кадрами не выйдет. А зрителям, подобно самой Ли, Джоэлу, Джесси и Сэмми, остаётся только быть сторонними наблюдателями и просто фиксировать происходящее.

Каскад катаклизмов последних нескольких лет тому непреложное доказательство — что из чего вытекает, не разобрался бы и Рей Брэдбери, познакомивший нас с «эффектом бабочки» в «И грянул гром». Алекс Гарленд не претендует на лавры Брэдбери или Оруэлла, ему ближе творческий метод Элема Климова — он предлагает пойти и посмотреть, как смерть выглядит вблизи. Не на полях патриотических сражений, а во дворе родного дома.

Антиутопичность «Падения», в отличие от предыдущих его картин, прозаична, осязаема и легко соотносима с реальностью. Свобода выбора при таком прогнозе сводится к возможности застрять в лифте обесточенной гостиницы либо подниматься на десятый этаж пешком. Свобода воли — не замечать снайперов на крышах игнорирующего ход гражданской войны города либо не жить там вовсе.

Не берусь гадать, как примут наши зрители этот фильм, заставляющий по ходу действия раз за разом вжиматься в кресло. С одной стороны, войну у нас каждый день в режиме нон-стоп показывают по ТВ, от этих сюжетов хочется найти убежище хотя бы в кинотеатре. Не случайно прокатные рекорды бьют утешительные сказки типа «Чебурашки». С другой стороны, гражданская война в «Падении империи» идет не где-нибудь, а в США, что может подогреть интерес к фильму у той части аудитории, которая спит и видит в своих влажных снах, что Америке придет-таки настоящий, а не киношный кирдык.

Алекс Гарленд не претендует на лавры Брэдбери или Оруэлла, ему ближе творческий метод Элема Климова - он предлагает пойти и посмотреть, как смерть выглядит вблизи. Не на полях патриотических сражений, а во дворе родного дома…

Дипломатичный и уклончивый англичанин Гарленд не считает нужным проявлять собственную позицию, разыгрывая одну верную карту (то есть неприязнь всех сил добра к экстремисту Трампу) и не углубляясь в нюансы реальной политической ситуации в США. Возможно, режиссер не захотел ставить в неловкое положение американскую кинокомпанию A24, у которой могли бы возникнуть сложности с финансированием более политически конкретного и подробного фильма, а может, просто рассудил, что осведомленные зрители, интересующиеся предвыборными раскладами, сами дофантазируют нужную подоплеку конфликта.

Для притчи слишком злободневный, для памфлета — слишком абстрактный. Фильм неплохо бы смотрелся еще лет десять назад, но сегодня можно только пожать плечами — в любом выпуске новостей больше не только правды, но и драмы.

Множественные кокетливые умолчания, которыми здесь выстраивается интрига, можно трактовать, как стремление выступить абстрактным мыслителем, а можно — как желание увеличить сборы за счет одновременно и демократов, и республиканцев.

Фоном для всего этого мог бы с тем же успехом быть, например, зомби-апокалипсис — и в тысячах фильмов и сериалов уже был. Но тогда пришлось бы отказаться от кликбейтного названия, критики не усмотрели бы на экране параллелей, а актеры не смогли бы с умным видом рассуждать на красных дорожках, что война — это, оказывается, плохо. И ведь не поспоришь: война — плохо, бомбы убивают, человек человеку волк, некоторые журналисты в погоне за сенсацией забывают об эмпатии, а лошади кушают овес и сено. Но любая новостная сводка обычного вторника куда страшнее всего, что смог придумать режиссер Гарленд.

Не стоит ждать от фильма Гарленда киноверсии альтернативного будущего разделенных США (мы даже не узнаем, как именно объединились повстанческие штаты). Это и не постапокалиптическая версия «Унесенных ветром» о Войне Севера и Юга. Не будет даже однозначной антивоенной реакции на происходящее в мире сегодня. «Падение империи» — это, кажется, лишь очередной блокбастер с претензиями на «Апокалипсис сегодня» или «Цельнометаллическую оболочку», но формально и содержательно сильно проигравший.