Последний полёт

Очередной фильм бытописателя этнических меньшинств Карима Дриди начинается ровно так, как, кажется, и должен бы колониальный фильм выходца из колонии — с картин отчуждения оккупантов и местных. Первые думают, что несут цивилизацию, вторые хихикают, глядя, как чужаки не могут приструнить верблюда. Тем неожиданнее превращение, которое «Полет» переживает на излете часа экранного времени, — Кане с Котийяр уходят в пустыню и долго бредут вдоль барханов. Результат их розысков Дриди намеренно оставляет за кадром; его, кажется, не волнуют ни хеппи-энды, ни классические конвенции костюмных эпосов — вот только в их отсутствие и сами эти блуждания, и их смутная подоплека растворяются в величественно мертвом пейзаже. Мужчина — солдат, чувство — любовь, пустыня — Сахара. Все остальное — тлен и песок.