Право на убийство

Герои отвешивают друг другу поклоны и комплименты, понимают друг друга с полуслова. Начальство прикидывает, что тандему 120 лет на двоих и переделывать их поздно, а со стороны остроумно замечается, что герои выглядят "как Леннон и Маккартни". Это необыкновенно точная ремарка позволяет кожей ощутить, что это такое было для киноистории: Де Ниро – с патологически суровым взглядом Джеймса Конвея из Своих парней, а Пачино – в чёрном кожаном пиджаке Карлито Бриганте. Это, значит, что герои - на рейде, и спуску никому не дадут. И тут уже неважно, что под звёзд подлажена вся фактура фильма, а криминальный мир играет с пожилыми детективами в поддавки. Однако смотреть на Роберта Де Ниро и Аль Пачино при деле крайне приятно, и списывать их на пенсию не хочется. Хотя вроде бы и пора.

Cамое важное в фильме — подмигивания, цитаты и другие радости совместной работы двух великих актеров. Один называет другого бешеным быком. Другой говорит: "Что ж мне теперь, идти на курсы по управлению гневом?" Получается милый КВН, обаяние которого, как всегда, зависит не от качества шуток, а от харизмы исполнителей. У Де Ниро с Аль Пачино с харизмой все в порядке, кроме того, они получают огромное удовольствие от совместной работы, так что в итоге "Право на убийство" рассказывает не о полиции и моральных проблемах преступника, а о том, как все-таки приятно пообщаться с хорошим человеком. Такое ощущение, что режиссер там где-то прыгает вокруг, кричит: "Мотор!" или "Представь себе, что ты в ярости!" — а актеры его отодвигают: слушай, не мешай, а? Мы давно не виделись, нам есть о чем поговорить, чего ты пристал?

В своеобразном состязании – как друг с другом, так и с самими собой в прошлом – особенно заметно уступает Де Ниро, внезапно сильно постаревший2 и утративший былую убедительность каждого слова и жеста своего существования на экране. Впрочем, и в фильмографии Пачино роль Рустера сложно отнести к числу творческих вершин, в первую очередь – из-за непомерно пафосного и слегка деланного кульминационного дивертисмента.

Право на убийство» начинается буквально с сиплой одышки и идет к финишу с гордой осанкой, но осторожно, стараясь не упасть и не сломать себе чего-нибудь. Детективные обстоятельства удерживаются вместе скорее, выразительными взглядами дуэта и спасительным голосом за кадром, чем аргументами сюжета и сообразительностью режиссера. Дедушки очень мило тужатся и перемигиваются, и жизнь тут теплится как раз в таких вот стариковских деталях: безукоризненных гримасах.

Режиссёр снял такое среднестатистическое кино о стандартном серийном убийце в Нью-Йорке. Тут всё усреднённо-типовое: от убийцы до полицейского, от хорошо готовящего под классическую музыку копа до любящего жёсткий секс криминалиста, от детоубийцы до священника-педофила. Аль Пачино и Роберт Де Ниро в одном фильме — это, конечно, предложение, от которого нельзя отказаться. Ведь, перефразировав растиражированную трейлером реплику, получим: «Многие уважают детективный триллер, все уважают Де Ниро и Пачино». Хотя если бы Джон Авнет был братом Майкла Корлеоне, Майкл сказал бы ему пачиновским голосом: «Я знаю — это был ты, Фредо. Ты разбил моё сердце. Ты разбил моё сердце!»

Собственно, основная проблема фильма в том, что зритель, подкупленный двумя громкими именами в афише, требует зрелища совершенно другого масштаба. Он не совсем готов к перевариванию рядовой халтуры, которая хоть и скроена по законам жанра, но удовлетворять взыскательный вкус даже не пытается. Единственное достоинство картины — дерзкие и временами действительно смешные диалоги двух гениальных актеров, и то загубленные уж совсем непростительными интонациями дубляжа, благодаря которому фильм превратился в невыносимую и монотонную пытку различными клише.

Худшим преступлением, совершенном Эвнетом с помощью «Права на убийство», является, пожалуй, даже не то, что он затащил легенд экрана в какую-то несусветную фигню – на счету и Пачино, и Де Ниро хватает и глупостей, и странностей, и откровенной ерунды. И не вопиющая растрата столь феноменально мощного потенциала – всё равно, что взять суперсовременную, страшно навороченную и дико мощную лазерную пушку и начать с её помощью выжигать плохие словечки на двери общественного туалета. Особенно горько и обидно за то, что его идиотский фильм вдруг четко высвечивает каким-то холодным, клинически безжалостным светом давние собственные недостатки великих.

Третьесортный режиссер Эвнет, в руки которому старики попали по какому-то преступному недосмотру судьбы, подошел к вопросу c кретинской щедростью Хоттабыча, вбрасывающего на футбольное поле 22 мяча, чтобы все были счастливы. Чем больше, тем лучше, так ведь? И вот Бобби c Элом вновь и вновь втискивают свои бесценные потертые лица в слишком узкий для них двоих кадр, как влюбленные в фотобудке. Хлопают друг друга по плечам и поясницам, чуть ли не целуются. Несут по бумажке какую-то сериальную белиберду, бесконечно стоят, облокотившись на столы, как будто они Томин и Знаменский. Всегда обидно видеть хороший инструмент в руках у остолопа.