Сердце пармы

Фильм пытается говорить со зрителем на простом языке без с ложных и запутанных метафор. Иногда это происходит даже слишком буквально. Например, монолог Ивана III, подробно объясняющий расклад сил. При этом картина понимает, чего хочет зритель.

Антон Мегердичев вновь доказал, что является мастером эффектного и зрительского кино, способный одинаково круто снять и фильм-катастрофу («Метро»), действие которого происходит в современности, и драму про советских спортсменов («Движение вверх»), и историческое фэнтези.

Большое кино, которое в сегодняшнее непростое для российских кинотеатров время имеет все шансы привлечь в залы свою аудиторию. Это нестыдная работа, которую хочется рекомендовать к просмотру и которая, наверняка, поспособствует усилению интереса среди молодёжи к отечественной истории.

Неожиданно качественный и масштабный российский блокбастер, сравнимый по зрелищности с «Игрой престолов».

Кроме злоупотребления слоу-мо (эффект замедленного движения), фильм радует по всем статьям. Многонациональный состав, эпичные битвы, ни на минуту не провисающий темп и всего одна, но очень яркая идея. Империя поглощает "малые" народы, а народы этого совсем не хотят. Мегердичев, за что честь ему и хвала, показывает это как противостояние патриархального мира и женского мира природы и богини-матери.

Несколько несбалансированное повествование уравновешено отличными актерскими работами и грамотным подходом к проработке мира, в котором материальное и духовное слились воедино. Наконец, «Сердце пармы» можно смело называть событием – по количеству сил, времени и денег, которые были вложены в производство. И если вы следите за состоянием отечественной индустрии, это уже достойный повод пойти в кинозал.

Значительная часть сюжета теперь смотрится особенно дико. Но на то и кино, чтобы вызывать споры и заставлять нас находить притянутые за уши аналогии с реальной жизнью (спросите любого фаната «Гарри Поттера»).

В фильме даже резче, чем в книге, где многие страницы посвящены размышлениям о дуализме больших исторических процессов, обозначились границы добра и зла. На московской стороне, не понимающей никакого языка, кроме огня и меча, нет ни одного положительного персонажа.

Первый отечественный фильм за год, который хоть как-то сможет импортозаместить голливудскую продукцию. Ждет ли его такой же успех, как «Движение вверх» – пока сказать трудно. Но если ждет – будет здорово.

Происходит это в невероятном сражении, под которое выделена вся финальная треть фильма, и, поверьте, это сражение вы еще долго не забудете. Это сорокаминутная нон-стоп-битва, поставленная в лучших традициях «Властелина Колец», «Игры престолов» и (из недавнего) «Короля вне закона». Есть даже сцена, напоминающая реборн Джона Сноу в «Битве бастардов». Иными словами, во время просмотра этой грандиозной потасовки челюсть отвисает все ниже и ниже, пока не оказывается совсем на полу.

Алексей Иванов как-то сказал: «Труд — идея, которая конструирует вокруг себя жизнь», — и кинематографическое «Сердце пармы» наследует этот принцип на клеточном уровне. Созидательная энергия в конце концов побеждает разрушительную, а полюса православия и язычества примиряет любовь. Это ли не сказка, которая сейчас так нужна?

В полную силу «Сердце пармы» разворачивается, уже далеко перевалив за середину, когда Михаил взрослеет, а московская власть наконец обращает на него пристальное внимание и присылает в провинцию воеводу Федора Пестрого (Виталий Кищенко), готового утопить Пермь в крови в случае несогласия с приказами великого князя.

«Сердце пармы» – это не только исторической опус о том, как одно очень могущественное княжество пытается подмять под себя больше земельных территорий, будучи одержимым идей объединения в один подчиняемый народ, но и про дом, про семью, корни и истинную Родину, которая для каждого — своя.

Не тот фильм, на который стоит бежать, но если человек на нем оказался – от стыда не помрет. Смотрибельно. По сравнению с «Кольцами Власти» или «Викингом» даже можно прозвать шедевром.

Зрителя кидают из одного периода в другой, толком не давая оглядеться, разобраться в ситуации, привыкнуть к героям и понять – кто и почему затянут в этот водоворот событий и кто в какую сторону тут гребет. Тех, кто не читал роман Алексея Иванова, такое нагромождение может если не запутать, то утомить.

Мы видим в фильме всплески насилия, порождённые стремлением одной веры доминировать над другой. При этом мы видим ту идиллию, в которой жили Михан со своей Тичей до прихода на их землю православия. Кино должно учить зрителя толерантному отношению ко всем религиям на свете – отношению, которое, понятное дело, было невозможно в те годы, но и всё еще не достигнуто в наши дни.

Для полноценного фэнтези одного боевого лося и одной ведьмы явно маловато. Для исторического — слишком много идейно ангажированных фантазий. Большая часть фильма — нагромождение недоразвитых сюжетных линий, пафосной музыки и операторского старания снять красиво — в основном, за счет подсвеченных контровым светом пылинок и неумеренного слоу-мо. При этом холодные приборы в павильоне, изображающие лунный свет, не торчат в кадре разве что физически. Исполнитель главной роли, способный изображать ровно две эмоции — умиление и боевую ярость, которого ненарочно переигрывают в кадре даже люди из массовки, превращает эту и без того натужную вампуку в довольно утомительное зрелище.