Шальные деньги

Характер фильма отлично иллюстрирует название, которое Лапидус дал своему жанру - Stockholm Noir ("стокгольмский нуар"). Это захватывающая и немного грустная криминальная драма, где поднимаются вопросы дружбы, любви, родственных уз, порядочности, сочувствия... В этом фильме все немножко несчастны, но, как писал классик, каждый по-своему. И на протяжение всего фильма думаешь, удастся ли кому-нибудь из героев освободиться от своих проблем или они приговорены всю жизнь стремиться к недостижимому...

Сеанс «Шальных денег» при всём желании не охарактеризуешь приятным времяпрепровождением! Даниэль Эспиноса и сценаристка Мария Карлссон вслед за писателем погружают в мрачную, а точнее, беспросветно серую, как бы безжизненную атмосферу уголовного мира, нещадно злоупотребляя «ручной камерой» с создаваемой ею иллюзией непосредственного присутствия. В центре повествования так или иначе оказывается насилие, даже если не принимающее острые формы (как в прологе в туалете ночного клуба), то почти всегда – предполагаемое, отсроченное. Зов крови и жестокая борьба за власть, устремления отдельных индивидов и интересы целых сообществ, маргинальность и мечтания о красивой, «сладкой» жизни в далёких теплых краях – всё это в предвкушении вожделённых «шальных денег» переплетается в причудливый клубок.

смотреть некоторое новаторство в экранизации «Шальных денег» сможет, впрочем, лишь человек, пропустивший последние полвека развития криминального жанра. Шелупонь, отсортированная по этническим признакам и позарившаяся на миллионные обороты, суровая фактура наколок и разборок, рапид и расфокус в нечастых экшен-сценах (самая первая, с побегом из зоны, надо признать, вправду выдающаяся), крот с выбитыми зубами и нуар, понятый как тотальная безнадега финала, — все это где-то уже было, и все это, по большому счету, держит внимание: слишком уж беспроигрышная комбинация.