Удушье

Все эти противоречивые соображения решил воплотить на экране некий Кларк Грегг — актер с солидной фильмографией в 53 роли и режиссер-дебютант. У этого человека даже в мыслях не было, что он второй Дэвид Финчер, повторить "Бойцовский клуб" он даже не пытался, а просто позволил сущему быть: роману самостоятельно дышать, актерам играть так, как могут играть только актеры в американских независимых фильмах. Учитывая, что главную роль сыграл умница Сэм Рокуэлл, а подыгрывала ему умница Келли МакДоналд — решение вполне мудрое, только и понадобилось, что десяток флэш-бэков с сексом на скорую руку. Однако, то, на что действительно следует смотреть — это сыгравшая мать Виктора Анжелика Хьюстон, больше известная как Мортиция из "Семейки Адамс". Хьюстон, несущая в этот бесхребетный фильм и в наше бесхребетное время нечто такое, отчего и в правду веришь: человек — это таинственное и удивительное существо, падение — обратная сторона святости, а ничего ценного в жизни и в самом деле не бывает без риска.

Кларк Грегг, отдав на откуп Дэвиду Финчеру генеральную линию, довольствуется более скромными и локальными задачами. Его Виктор не просто прозябает в глухой провинции, вдали от мегаполисов и чуть ли не от всей современной цивилизации: Манчини словно походя выкинут из Истории, пребывая, точно в заточении, в проклятом прошлом Америки, у самых её сильно романтизированных истоков. Да и угрожающе звучащее удушье на поверку оказывается жалким трюком на фоне придумок Тайлера Дёрдена, просто фонтанировавшего идеями о том, как играючи зарабатывать на пропитание в т.н. постиндустриальном обществе.

В экранизации «Удушья» потеряна не только идея, бог бы с ней. Потеряна агрессивная, эпатажная стилистика Паланика и его злость, которая питает роман энергией. Довершает дело оригинальное режиссерское решение снять фильм про сексоголика почти целиком «выше пояса». Максимум натуралистичности приходится на сцены, где герой давится куском в ресторане. Но вместо того, чтобы вызывать всплеск эмоций, это выглядит как досадное недоразумение. В основном, все, что у Паланика грязно, отвратительно и цинично, у Грегга — эстетично, симпатично и смешно. Может быть, для фильма это не так уж плохо: есть чему умилиться, есть над чем посмеяться. Но культовое имя Чака Паланика не имеет над этой экранизацией ни малейшей власти.