Ван Гоги

Это сложное противостояние трудных характеров, крупных амбиций, самоуверенности и эгоизма, вызывающее на экране потрясающую химию между Серебряковым и Ольбрыхским.

Все его детали отточены, каждый сюжетный поворот выглядит естественным и заставляет пристальнее всматриваться в экран.

Режиссерское возвращение Сергея Ливнева получилось зрелым и очень личным. Ему удалось достигнуть того редкого эффекта, когда фильм становится не просто высказыванием, а исповедью.

Чем дольше длился этот фильм, тем с большим удивлением я его смотрел. Никак не ожидал от Ливнева, который казался мне холодноватым, умозрительным режиссером, такого буйного «половодья чувств».

Сюжет и видеоряд полны выразительнейших метафор, а также цитат и аллюзий — включая трогательно обыгранную присказку про «птицына серого» из «Детства Никиты» Алексея Толстого.

Вообще «Ван Гоги» — фильм старошкольный. Но в лучшем смысле: неспешный, уравновешенный. Обладающий одним важным свойством: в отличие от хитов Быкова, Хлебникова или Идова, в «Ван Гогах» есть полузабытая, так сказать, доверительная интонация.

Стилистика и эмоциональность, используемые Ливневым в «Ван Гогах», могут оставлять впечатление старомодности, но в итоге это ощущение только поддерживает фильм, в котором время играет едва ли не самую важную роль.

Разговор об отцах и детях без постмодернистской иронии. История о том непростом периоде, когда родители из жизненной константы превращаются в переменную: раньше это ты был беспомощным, а они – всемогущими, а теперь все наоборот. Как в детстве, но наоборот.

Визуально, и стилистически «Ван Гоги» сделаны по классическим лекалам, в которых ощущается даже некий привкус старомодности (или, если хотите, ретро). По нынешним меркам фильм неприлично красив, особенно когда речь заходит об интерьерах: сегодня так уже почти не снимают.

«Ван Гоги» ‒ кино крайне эмоциональное, без блуждания вокруг да около обнажающее те переживания, в которых подчас так трудно признаться вслух. Фильм Ливнева вообще похож на крик, долго сдерживаемый и наконец-то прорвавшийся наружу.

«Ван Гоги» держатся на плаву и затрагивают зрителя не благодаря сюжету, операторской работе или проработке персонажей. На своих плечах фильм несёт Алексей Серебряков и его всепоглощающая, душераздирающая актёрская игра.

Только искусство способно победить страх смерти, бережно напоминая нам о том, как необходимо успевать прощать и любить наших близких.

Режиссер не делает акцента на моральной подоплеке сцены, хотя Марк вовсе не безупречен. С холодным сердцем он оставляет пусть и вздорного, но немощного старика, которому недолго осталось.