Железная Леди

Взрослая Тэтчер — любительница несуразных шляпок, испытывающая сильную склонность к тирании из-за комплексов и элементарного упрямства. Нынешняя Тэтчер — одинокая, выжившая из ума старуха, которую режиссер сначала методично пикирует призраками прошлого, а потом и вовсе отправляет к кухонной раковине, чтобы живой символ феминизма, наконец-то закрыв рот, занялся унизительным для себя мытьем грязной посуды.

Сама Железная леди и политическое окружение времен ее правления в стране не приняли картину, так как она немилосердным катком проехалась по Мэгги, не оставив на той ни единого живого места. Мы знаем одно: разве можно не восхищаться настолько сильной политической фигурой, которая следовала своему курсу, невзирая ни на что? Такая целеустремеленность и воля делает ее выдающейся личностью, и этого более чем достаточно, чтобы войти в историю.

Филлида Ллойд, пришедшая из театра и зарекомендовавшая себя отличной адаптацией мюзикла «Мамма мия!», и сценаристка Эби Морган действительно обходятся без обиняков, не сдерживая себя в характеристике Железной леди как личности и, главное, как выразительницы интересов правящего класса. Она не стеснялась, не обращая внимания на растерянно-примирительные реплики старших коллег по партии, взывать к сокращению социальных программ для малообеспеченных слоёв и к присвоению ушлыми (лучше – приближёнными) дельцами предприятий государственного сектора.

Сам фильм, к сожалению, не хватает особых звезд с неба: построенный в основном на штампах, местами откровенно манипулятивный, он явно не станет событием. Но даже если бы в картине не было отличной операторской работы Эллиота Дэвиса и замечательной музыки Томаса Ньюмана, ее все равно стоило бы посмотреть — ради великой Мерил Стрип.

Великая Мерил Стрип, известная, помимо прочего, либерально-гуманистическими взглядами, смогла виртуозно перевоплотитьсяв свою героиню. А перевоплощение это явно не было легким. Ибо, с одной стороны, Тэтчер, как наглядно демонстрирует, кстати, нарезка из документальной хроники, находилась отнюдь не на том полюсе мировой политики, где пребывали Вацлав Гавел, Альдо Моро и Джеймс Картер, но на том, где располагались Трумэн, Никсон и Андреотти. С другой стороны, в Тэтчер нет и лакомого почти для любого актера искрометного злодейства, которое так приятно играть, какими бы ни были твои собственные убеждения.

Маргарет Тэтчер, как железный танк, шла к своей цели, не останавливаясь ни перед чем. Она выступала за легализацию абортов и сечение розгами, поддерживала освобождение от уголовной ответственности гомосексуалистов и сохранение смертной казни, голосовала против ослабления закона о порядке расторжения брака.

Интересная деталь фильма в том, что он, казалось бы, полностью строится на контрасте между женским и мужским началом. Решение создателей ленты сделать акцент на туфли было весьма оригинальным. В восхищении смотришь на кадры, где мужчины замирают от одного только уверенного цокота каблучков там, где до Маргарет Тетчер не ступала нога женщины: в святая святых – в здании британского парламента Вестминстерского дворца.

На удивление, «Железная леди» не сводится к бенефису солистки, хотя Стрип здесь, как и следовало предполагать, болезненно точно копирует повадки, йоркширский акцент и повелительный наклон головы баронессы Тэтчер. Еще более удивительно то, что режиссер и сценаристка Эби Морган даже не задумываются о спорности политических достижений своей героини, ярой даже на фоне коллег по партии консерваторши с имперской статью и излишне принципиальной позицией по любому вопросу.

Только погрузившись с головой в этот каскад разоблачений, начинаешь ощущать, что он пронизан иронией — не только по отношению к главной героине, но и ко всей окружающей ее мифологии. Будучи одним из самых антипатичных политиков, Тэтчер в то же время стала ролевой моделью для борцов с коммунизмом, идеологов либеральной экономики и для многих российских мужчин, неспособных скрыть своего восхищения от того, как Англия при этой тетке "держала всех за яйца" — или, по крайней мере, умело делала такой вид.

Пока мужчины пытаются быть рациональными, рассудительными и взвешивать возможные последствия, женщина делает то, что считает нужным. Это в какой-то степени относится и к режиссеру Филлиде Ллойд, не слишком смущающейся тем, что ее взгляд на одного из самых неординарных политиков XX века наверняка будет признан поверхностным и упрощенным.

Режиссёру безусловно повезло с актрисой, ведь там, где Мерил играет на полутонах, любой другой сыграл бы с утрированной экспрессией, что тут же превратило бы целлулоидную мелодраму в телесериал для дневного эфира. А с Мерил корабль всё-таки не тонет и все участники съёмочной группы продолжают работать в нечеловеческих условиях монтирования не киноленты, а зрительских эмоций.

Предпринятая попытка отделить саму фигуру Тэтчер от тэтчеризма, сосредоточиться на чисто женской стороне образа "железной леди", показать ее политическую карьеру через призму разрозненных воспоминаний старой женщины в конечном итоге и становится слабостью фильма. Все это напоминает сборник хитов, в котором от каждой песни остался только припев.

Для создателей апологетического фильма о Маргарет Тэтчер ни политическая реальность, ни самочувствие граждан во времена правления главной героини первичными явно не были. Главным стал вымышленный, сконструированный сценаристами персонаж – настоящая женщина, решительный лидер страны, порой принимавшая трудные решения и искренне страдавшая оттого, что принимать их, увы, приходится.

Во время просмотра "Железной леди" складывалось ощущение, что режиссёр до сих пор не определилась, снимать ей фильм об уже постаревшей и обезумевшей Тетчер, или же показать, как она добилась того, чтобы стать первым человеком в Британии. В результате этих творческих метаний и получился несуразный винегрет под названием "Железная леди".

Ах, как бы прекрасен был фильм, в котором события шли бы своим чередом, история Тэтчер была бы рассказана по порядку, огромное количество фактов ее биографии не были бы забыты ради сомнительной ценности эпизодов с галлюцинациями. Самой «железной леди» фильм о себе не понравился, и немудрено, я ее искренне понимаю. Ибо когда ты восемьдесят пять лет тратишь на создание своей всемирно известной политической фигуры, хочется, чтобы фильм о тебе был соответствующим. Вердикт: к сожалению, фильм не оправдывает надеж. Если вы ждали его так же, как и я, то, вероятно, будете разочарованы.