Наполеон

Идеальный портрет тирана, идеальное объяснение причин не только наполеоновских войн, но и вообще многих катаклизмов в истории человечества — в этом притча Ридли Скотта. Чем ты проще, чем ты непобедимее, а стоит расчувствоваться, стать человеком — и вот уже твое замерзшее войско плетется из сгоревшей Москвы восвояси.

Отличное кино. Немного странное с точки зрения своего подхода к французскому императору, но точно впечатляющее, красочное, захватывающее и просто интересное.

О верных пушках Наполеон, конечно, не вспомнит, когда будет бормотать на смертном одре, согласно апокрифу: «Франция, армия, Жозефина». Со всей троицей его связывают, по Скотту и Скарпу, нездоровые отношения, что-то на грани обожания и пугливого трепета — и в фильме заметно родство этих непроницаемых для Бонапарта стихий. Недаром самые благодарные слушатели низверженного императора — стайка юнг с неприятельского корабля, которых он поучает мудростям жизни, поглощая заграничный завтрак.

Задача, которую ставит перед собой «Наполеон», — не деконструкция, а максимально наглядная демонстрация того, как проходит мирская слава.

Контраст безжалостных батальных сцен со сценами личной жизни, с телесериальной канвой про любовь, созависимость и детские сценарии оттого и ценен, что подчеркивает смехотворность разницы домашнего и публичного «я». В некотором смысле «Наполеона» можно назвать «Все страхи Бо — 2». Видно, как Феникс нажимает на те же кнопки психики. Зажатый человек, мама, женщина, страх и нужда близости, казарменная усталость от недоверия миру, трудность в осознании эмоций, вся эта сумеречная зона. Бо(напарт) предстает не то чтобы полностью обусловленным.

«Наполеон» — не эпос о национальном символе Франции и не военный экшен, а рассказ о самом знаменитом человеке новой эпохи, который брал от жизни все и сделал себя сам.

Для размашистого кино длиной 2,5 часа в «Наполеоне» слишком много творческих задач: нужно и показать реальное становление политика, и в то же время пересобрать по кусочкам знакомый образ великой фигуры из школьных учебников. В результате предельно невыразительным беседам героя о государственных делах уделяется больше времени, чем, например, сценам нелепого секса с женой под столом в окружении слуг.

Давно уже пора смириться с тем, что сэр Ридли снимает не историческое, а антиисторическое кино, по которому лучше не изучать мировую историю.

Новый «Наполеон» масштабен, красив и бездушен, там, где Ив Симоно видел одиночество и непонимание социумом человека Нового времени, Ридли Скотт аплодирует расчетливому англичанину Веллингтону за пленение Наполеона, что умер в бесславном изгнании и подарил нам славную новую Европу, где до сих пор звучит эхом «Liberté, Égalité, Fraternité» как вневременной призыв «маленького» французского офицера, императора Французской Республики.

Новый «Наполеон» масштабен, красив и бездушен, там, где Ив Симоно видел одиночество и непонимание социумом человека Нового времени, Ридли Скотт аплодирует расчетливому англичанину Веллингтону за пленение Наполеона, что умер в бесславном изгнании и подарил нам славную новую Европу, где до сих пор звучит эхом «Liberté, Égalité, Fraternité» как вневременной призыв «маленького» французского офицера, императора Французской Республики.

Структурно «Наполеон» представляет собой классический байопик. Точкой отсчета была выбрана казнь Марии-Антуанетты, а следом — все самые важные этапы биографии героя: успешные осады и походы, Аустерлиц, неудачи в сражениях при Бородино и Ватерлоо, ссылки на Эльбу и остров Святой Елены. Уместить такой объемный материал с грандиозными батальными сценами в два с половиной часа хронометража непросто, поэтому в кинотеатральной версии фильма Скотт вместе с Бонапартом в прямом и переносном смыслах промчался галопом по Европам.

Для стороннего наблюдателя важны другие детали: развитие, борьба противоположностей, преодоление трудностей, счастливый или драматичный финал. Хоть что-то, кроме постных рож и перманентного подразумевания неземных чувств. Увы, в отношениях Бонапарта и Жозефины по Ридли Скотту ничего этого не прослеживается — только тягучее, утомительно медленное томление издалека, выраженное прямым текстом.

Иронично, что сам Наполеон был человеком непомерных амбиций, и из-за них, в итоге, был повержен, стремясь объять необъятное. И Ридли Скотт в этом своём детище мне видится таким же. Режиссёр великой силы, но гораздо больших амбиций, на которые ему, увы, даже этих великих сил откровенно не хватает.

Некоторые сюжетные арки остаются открытыми, а поступки некоторых персонажей не объясняются, поэтому, наверное, имеет смысл дождаться режиссерскую версию на Apple TV+. В общем, у Скотта получился фанфик за $200 млн с потрясающими кастом и картинкой.

Несмотря на общую фантазийность всего происходящего, «Наполеон» все-таки умудряется охватить ключевые события жизни своего протагониста: Египетскую экспедицию, битву при Аустерлице, оккупацию Москвы, противостояние с Александром I, коронацию, развод с Жозефиной и ссылку на остров Святой Елены. В попытке запечатлеть на экране непростую судьбу Наполеона Ридли Скотт окончательно потерял счет времени: прокатная версия картины длится три часа, стриминговая, которая выйдет на Apple TV+, и вовсе растянется на четыре. Смотреть на сказку по мотивам реальных событий достаточно утомительно, в этом плане «Наполеона» не спасают ни Хоакин Феникс, ни многочисленные юморески.

Хочется верить, что когда на Apple выйдет полная, четырехчасовая версия «Наполеона», их будет еще больше. Но вряд ли во всех остальных отношениях «Наполеон» станет хоть немного лучше. Он все равно будет слишком коротким и слишком простым фильмом про солдафона, которому свезло на поле брани, да не свезло в любви. Честное слово, несчастный император заслуживал куда большего.

К сожалению, после взятия Тулона и Ридли Скотт, и его звезда бросают любые попытки осмыслить своего героя — все дальнейшее лишь экранизация «Википедии» и реконструкция полотен Жака Луи Давида, причем с совершенно досадными упражнениями в комиковании. Кто этот нелепый грузный мужчина в треуголке — обманутый муж, маменькин сынок или чаплиновский диктатор? Нет ответа, вплоть до 5 мая 1821 года так и непонятно, о ком и о чем нам толкуют с экрана.

Только в одной стихии Скотт чувствует себя уверенно — на поле боя. Режиссер, неспособный рассказать любовную историю, превосходно справляется со сценами массового убийства людей. В фильме есть все greatest hits — Аустерлиц, Бородино, Ватерлоо — и Скотт не скупится на приемы в изображении легендарных сражений. Камера то разглядывает движение полков с высоты птичьего полета, то опускается в кровавую гущу событий.

Замахнувшись на разрушение привычного наполеоновского мифа, собственный миф режиссер так и не создал, застряв где-то на полдороге. А могущественный император и жалкий влюбленный человечек смешались в образ анекдотического персонажа, который провел лучшие годы под нелепым девизом: «Я животное, и я ничто без тебя!»

«Наполеон» получился захватывающей, замечательно снятой иллюстрацией к дрянной и полной неточностей в общем исторической статье, дополненной парой анекдотов из личной жизни Бонапарта. Предмет исследования — тем более художественного — всегда шире самого исследования.

Событий так много, что авторы попросту не успевают ни на чем толком остановиться — надо спешить дальше. Исключение, пожалуй, Ватерлоо — кульминационное сражение и для героя, и для режиссера. Вероятно, чисто профессиональный азарт соревнования с Бондарчуком заставляет Скотта вложиться в эпизод на 110%. При этом не меньше, чем мясорубка до горизонта, в нем впечатляет царственный выход Руперта Эверетта в роли герцога Веллингтона. В остальном же фильм то и дело превращается в набор открыток: фото из Египта, видео из Кремля.

Даже если предположить, что Наполеон был лишь закомплексованным мужчиной, который самоутверждался за счет побед и смертей миллионов, таких в мировой истории в избытке. Скотт не может удержаться от поучительных историй о человеческой жадности — отсюда и «Дом Gucci», и «Все деньги мира» о семье Гетти. Но эта учительская позиция практически всегда проигрышная, и ученики режиссера, прямо как Наполеон во время политических лекций, засыпают за партой.

Мозаичность, избыточность, а в иные моменты и неразборчивость фильма могут быть прояснены, когда выйдет авторская версия длиной более четырех часов, а пока что за недостатками амбициозный замысел меркнет. Однако возможен и иной взгляд на «Наполеона». Именно смысловые и логические дыры между эпизодами обнажают абсурдность ситуации, в которой личные травмы и семейные неурядицы одного человека приводят к катаклизмам вселенского масштаба.

Скотт прилежно соблюдает все новые оскаровские стандарты: в окружении Наполеона есть чернокожий генерал, а среди придворных фрейлин, что совсем немыслимо, – негритянки, ну и Руперт Оверетт, сыгравший когда-то Гришку Мелехова у того же Бондарчука, ошарашив его своей сексуальной ориентацией, здесь исполнил роль герцога Веллингтона. Кстати, вполне достойно на фоне безликого Наполеона.