Цой

Ни один из подсюжетов в отдельности какого-то особо веского значения не имеет, и вроде бы любой можно безболезненно вырезать, но из всего вместе формируется основная идея, предельно элементарная: Цой у каждого - свой.

У Учителя речь не о хоровом исполнении, а именно о заветной кассете с мифической прощальной записью, за которой напрасно охотится алчный продюсер (выразительная роль Игоря Верника).

Зритель все же наблюдает на экране не байопик, а выдумку, печальную сказку о потерянном времени, которая, несмотря на все свои художественные вольности, довольно честно рассказывает о том, что навсегда впечатавшийся в нашу память Цой у каждого свой.

Самое главное в картине состоит в том, что, как и все ее герои, каждый зритель, хочет он того или нет, невольно задумается о своем Викторе Цое. Что он значит лично для него.

С одной стороны, Алексей Учитель немного заигрался в выдуманные истории, основанные на реальных событиях и персонажах. С другой, это вполне нормальное художественное кино, связанное с потерей близкого человека и с ажиотажем и шоком вокруг гибели суперзвезды.

Фанатские толпы, уютные прибалтийские милиционеры, будущие границы, вычурно красивые планы автобуса в ночи, неожиданные цитаты и пасхалки — увы, но в цельную картину все это не хочет складываться, как ни удивительно, из-за того, что создатели пытаются их объединить при помощи сюжета с перевозкой тела погибшего кумира.

Цой — уже мертвый символ этих окружающих перемен, которые неведомо куда приведут. Куда — зависит от одного персонажа, который в картине является главным не только номинально, но и по существу.

Надо полагать, Учитель, который работал с музыкантом не один раз, все-таки заслужил право на отражение своего видения на жизнь, смерть и жизнь после смерти Виктора Цоя.

Все разговоры оказались пылью в глазах, ни о каком оскорблении памяти и наследия Цоя, поместив его в гроб, здесь и речи быть не может, Алексей Учитель всего-навсего снял очень плохое кино.

Проблема — отсутствие событий. Что может произойти при транспортировке гроба из точки А в точку Б? Практически ничего. Поэтому сценаристы вынуждены демонстрировать чудеса эквилибристики: мелодраму они создают на ровном месте, а детективную линию высасывают из пальца.

Роуд-муви, топчущееся на месте. Феномен популярности Цоя он не объясняет, портреты людей, потерявших близкого человека, рисует размашисто и блекло.

Уже не важно, жив для вас Виктор Цой или мертв, любите вы его группу или не очень – заслужил он совсем другое кино и, кажется, оно уже было снято другими людьми.